Форум

Автобус. Кресло. Мемуары.
Влад Ходасевич. Его век.
Визг тормозов. Удар. Кошмары.
Лоб? Кровь ручьём. За что? Чей грех?
Звонок ноль три. Сирена скорой.
Врач. Шок. И в памяти провал.
На проводе – главред «Авроры» :
Аварию «протелепал».
В руке мобильник. Номер брата.
Вопрос: «Куда тебя везут?»
Кровь – ниагарским водопадом.
«В наш Джанелидзе институт».
Въезд скорой. Пандус. На каталку.
Мой паспорт. Полис страховой.
Звонок Цветкову Эдуарду:
«У Вас я. С травмой черепной!».
Покой приёмный?
Нет, не помню.
Палата номер?
Нет, не шесть.
Глаза открыла. Вечер чёрный
На нейрохирургии. Здесь
Брат, на стуле сфинксом серым
В цвет нотр-дамовской химеры
В сиянье купчинских огней
Несёт он крест сестры своей.
Окно. Трамвай на Бухарестской –
Трудолюбивый муравей –
Ползёт по рельсам красной врезкой.
Ночь. Улица. Свет фонарей.
Кирпично-красный Запесоцкий ,
Победы орден на стене.
Взлетают рядом две высотки.
А горе горькое – ко мне.
***

Наутро – брат. С врачом беседа:
«Легко отделалась». Увы!
Взглянула в зеркало – скинхедка,
Скальп снят почти с полголовы.
Вместо кудрей моих – тонзура,
Ей позавидовал бы Пий.
Затылок – пантеон. Скульптурный
С него ползёт зелёный змий.
Лицо – разливы акварели
Лилово-красной, с желтизной.
Кровавые белки горели
Берлина заревом весной.
День третий. Всё одно и то же.
Под капельницей. Боль. Укол.
Зеленкой красят мою кожу.
Цефазолин и димедрол.
Теперь моя диета – каши!
На завтрак, ужин и обед...
Ах, манка на воде! Что краше?
Не ела шестьдесят я лет!
Четвёртый, пятый дни похожи.
Читать нельзя! Лежать! О, боже!
***
Шесть дней! Сегодня – ДЕНЬ ПОБЕДЫ!
Парадным маршем – в туалет!
Умыться, позабыть про беды,
Всем ветеранам шлю привет.
И виртуальные букеты
К могилам. Из последних сил
На запад шли. Парад Победы!
Нас, русских, Гитлер не сломил.
Других мастей нашлись иуды,
Предатели – врагов сильней.
Теперь ползут на запад трубы,
И льётся русских кровь людей.
Союза нет. Россия пала.
Парад? Так... Праздник старикам.
И воют чёрные шакалы:
«Сибирь и Черноземье – нам».
Негодования народа
Ещё не взмыл девятый вал.
Но рябь пошла. А к непогоде
Уже нас Горький призывал:
О, где ты, гордый буревестник?
Иль, как Бодлера альбатрос,
Ты ковыляешь, крылья свесив,
И ждёшь с опаской майских гроз.