Форум

Карьера этой знаменитой певицы началась в высшей степени случайно. Вот как сама Людмила Зыкина вспоминала об этом: «Однажды, купив билеты в кино, я и мои подружки вместе бродили по улицам Москвы в ожидании сеанса... Неожиданно перед нами возникла афиша, извещающая о начале второго тура конкурса певцов, объявленного хором имени Пятницкого. Зная, что я люблю петь, подружки подзадоривали: «Иди, пусть тебя послушают знаменитости». И я решилась...» Вот и все, что нужно было для того, чтобы стать певицей. Сегодня песни в исполнении Людмилы Зыкиной знает весь мир.
Летом 1965 года Зыкина выступала в США. Для нее эта поездка была интересна еще и тем, что она познакомилась с музыкантами легендарного ливерпульского ансамбля «Битлз». Зыкина утверждала, что участники квартета хорошо отзывались о русских песнях и предложили взять в свой репертуар песню «Ивушка» Григория Пономаренко. Зыкина также утверждала, что впоследствии английские музыканты не забыли ее и через некоторое время прислали ей одну из своих пластинок, видимо, надеясь на посредничество певицы в организации гастролей «Битлз» в СССР (Зыкина состояла в дружеских отношениях с министром культуры Фурцевой).
Людмила Георгиевна Зыкина родилась в 1929 году в Москве в семье рабочих. Ее отец душой чувствовал песню и любил петь сам, не была чуждой песня и для матери. Большое значение в жизни Людмилы сыграла бабушка по материнской линии Василиса. Она была родом из рязанского села и считалась большой докой по части припевок, частушек и народных песен.
Когда началась Великая Отечественная война, Людмила вступила в отряд ПВО, дежурила на крышах домов во время ночных бомбежек и тушила зажигательные бомбы. Характер Людмилы формировался уже в то время. Позже она пошла на завод ученицей токаря. Когда из-за непомерно трудной работы у Людмилы ухудшилось здоровье, отец устроил ее в булочную. Там, однако, Людмила проработала меньше месяца, после чего ушла в пошивочную мастерскую.
В 1947 году она увидела объявление о наборе солистов в хор имени Пятницкого. Она выдержала огромный конкурс: полторы тысячи человек на место. Взяли только четверых: трех парней и Людмилу. В 1949 году она пережила смерть матери. Видимо, от горя у нее пропал голос: она не могла не только петь, но и громко говорить. Это событие выбило девушку из колеи, Людмила вынуждена была уйти из знаменитого музыкального коллектива и устроилась в Первую Образцовую типографию. О сценической карьере постепенно перестала думать. Однако в 1950 году она встретилась с руководителем хора русской песни Всесоюзного радио Н. Кутузовым, и эта встреча так вдохновила ее, что к ней вернулся голос.
Первые годы после возвращения на сцену не приносили какого-либо существенного заработка, и Людмиле приходилось подрабатывать на стороне. Она любила вышивать и шила специальные дорожки на пианино, которые предлагала в хоре имени Пятницкого. Дорожки пользовались спросом.
В 1951 году Людмила Зыкина вышла замуж, покинула родительский дом и переехала к мужу. Тогда же она перешла из хора имени Пятницкого в хор Всесоюзного радио, была избрана его комсоргом: комсомольская организация коллектива насчитывала полторы тысячи человек. Спустя несколько лет Людмила подала заявление о вступлении в ряды КПСС, однако получила характеристику со словами «морально неустойчива», поскольку с первым мужем разошлась. Впоследствии она еще раз предпринимала попытку вступить в партию, но желание, видимо, не было настолько сильным, как в первый раз... В партию Зыкина так и не вступила.
Проработав семь лет в хоре Всесоюзного радио, Людмила Зыкина решила начать сольную карьеру и в 1960 году перевелась в Москонцерт. Поговаривают, что карьерой, которая резко пошла в гору, Людмила Зыкина обязана не только природному таланту, но и покровительству тогдашнего министра культуры СССР Екатерины Фурцевой. Они познакомились во время декады искусства Российской Федерации в Казахстане, но практически свела их общая знакомая Любовь Шалаева чуть позже, в Москве. Дело в том, что Фурцева любила париться в бане. Однажды Шалаева позвонила Зыкиной и спросила, не желает ли она пойти в баню с Фурцевой. Зыкина посчитала это предложение шуткой и в тон ответила: «Ни за что!»
И вдруг ей позвонила помощница Фурцевой и вполне официальным тоном произнесла: «Людмила Георгиевна, Екатерина Алексеевна сегодня идет в баню с девочками... Вы можете пойти?» Изумленная Зыкина согласилась...
Они сошлись с министром характерами. Можно сказать, женщины даже подружились. Имея возможность откровенно говорить с министром, Зыкина могла при желании влиять на нее. Она же утверждала, что в их женской компании никогда не употребляла алкоголь. Однажды подруга Зыкиной принесла в баню пиво, но Фурцева сказала, что пиво хорошо использовать для накручивания волос. Зыкина считала, что Юрий Любимов, главный режиссер Театра на Таганке, несправедливо написал в «Огоньке», будто она и Фурцева вместе «закладывали и парились». Людмила Зыкина утверждала, что с Фурцевой работать ей было легко: «Даже если она кого-то обидит, то потом очень переживает и в результате этому человеку сделает что-то хорошее». По поводу таких отношений Людмилы Зыкиной и министра культуры можно сказать одно: везет тому, кто попадает в милость... Еще Людмиле Зыкиной повезло, что тема ее творчества нашла понимание министра культуры: Фурцева родилась в провинции, и народное творчество было ей близко.
В 60-е годы Зыкина выезжала на гастроли за рубеж, причем ее поездки не ограничиваются соцстранами. Первые гастроли проходили в Париже в составе Мюзик-холла при Москонцерте. Зыкина вспоминала: «Кто бы мог подумать, что с самого начала будут «бисировать» многие номера программы... Аплодисменты, скандирования, корзины цветов. Признаться, не ожидали такого приема. По-настоящему поверили в успех, когда за кулисы пришел всемирно известный мим Марсель Марсо. Под впечатлением увиденного он написал статью о советском Мюзик-холле: «Это посланцы России — страны высокой культуры, высокого интеллекта, страны настоящего и будущего...». Повезло Зыкиной не только с министром культуры, но и с премьер-министром: в начале 60-х годов она попала в милость к Никите Хрущеву. Особенно Хрущев любил слушать в исполнении Зыкиной песню «Течет Волга». Ради этой песни в апреле 1964 года Зыкину пригласили на празднование 70-летия Хрущева в Кремль. Повезло Зыкиной и с преемником Хрущева Леонидом Брежневым, тем более, что ее покровительница Фурцева осталась на посту министра культуры.
Иной раз Фурцева весьма забавно следила за имиджем певицы. Когда Зыкина захотела купить автомобиль марки «Пежо», Фурцева сказала: «Что еще за «Пежо»?» — «Французская машина,— ответила Зыкина.— Вы же Плисецкой разрешаете?» — «Так то Плисецкая,— сказала Фурцева.— А ты, Зыкина, русская певица. Будь добра ездить на русской машине!»
У имиджа «русской певицы» наряду с минусами были плюсы: Зыкина куда чаще, чем иные исполнители, ездила за рубеж. В сентябре 1964 года она впервые выехала в США. Америка поразила Людмилу Зыкину в первую очередь тем, что американская действительность резко отличалась от советской. Вот что Зыкина писала об этом: «В центре Нью-Йорка, на Манхэттене, я зашла в один из самых, как мне показалось, респектабельных магазинов. Его просторные витрины поражали роскошью товаров и баснословными ценами. И чего здесь только не было! Разноцветные спортивные костюмчики, шелковые халаты красочных расцветок, смелые бикини... Рядами стоят консервированные продукты с прекрасно оформленными этикетками — на любой вкус. Другая витрина переливается и серебрится мягким светом меховых манто — норка, горностай, ягуар — по 600 долларов за штуку.
И все перечисленное выше предназначено для... собак. Надо купить дождевик из габардина для овчарки или наклеить ресницы пуделю и сделать маникюр? Пожалуйста. Если вы любите все прекрасное, то можете снабдить своего пса драгоценностями...»
Что и говорить, к таким пррявлениям американской действительности Зыкина не привыкла, потому и стремилась придать своим мемуарам политически-осуждающий тон.
В 1965 году она снова побывала в США. Тогда и состоялась описанная выше встреча с музыкантами группы «Битлз». В этом же году по просьбе японской стороны на острова нужно было направить «наиболее характерную исполнительницу русского фольклора». Ею стала Людмила Зыкина. Получилось так, что она первой из русских певиц выступила с сольными концертами в Японии. Зимой 1967 года состоялись трехмесячные гастроли Зыкиной в Австралии. Позже она вспоминала: «За несколько минут до начала концерта в Мельбурне выглянула в зал — какая там публика? В партере рассаживались мужчины в строгих черных смокингах, многие с тростями в руках, лица надменные, невозмутимые, на них словно написано: ну-с, посмотрим, чем вы нас собираетесь удивить! Женщины в длинных вечерних туалетах, в мехах... Из солистов я выступала первой. Вышла, поклонилась. Почувствовала сразу, как наставили на нас бинокли и лорнеты. Изучают. В диковинку, поди, наши домры да балалайки, владимирские рожки! Запела сначала задушевную «Ивушку», потом искрометный «Снег, снежок» Григория Пономаренко и в самом конце — «Рязанские мадонны». Я увидела, как замелькали носовые платки, услышала всхлипывания. Реакция зала передалась мне, и финал песни я спела с большим эмоциональным подъемом».
В марте 1968 года Зыкина выступала с гастролями в ФРГ. В 1972 году вновь отправилась в США в составе оркестра имени Осипова. Чуть ли не во всех зарубежных поездках Зыкину, зная о покровительстве Кремля, пытались озадачить каверзными вопросами. Однако певица не терялась. Ни на одну словесную провокацию она не поддалась, а всегда отвечала, что «в СССР жить хорошо». Впрочем, существует мнение, весьма похожее на правду: Зыкиной незачем было кривить душой. Ей и в самом деле жилось хорошо.
В Сан-Франциско, куда приехали гастролеры, была устроена пресс-конференция. Один из журналистов зачитал на ней заметку из газеты «New York Times», в которой рассказывалось о праздничном концерте в Кремлевском Дворце съездов. Автору заметки советские зрители показались угрюмыми и безрадостными... Зыкина на такую реплику журналиста ответила так: «Советский народ отличается трудолюбием и доблестью духа. Даже во время Великой Отечественной войны, принесшей советскому народу столько бед, люди не теряли самообладания. В те годы появилось много песен, которые можно привести как доказательство высокого духа советских людей». И для иллюстрации Зыкина спела по куплету из нескольких военных песен: «Священная война», «С берез неслышен, невесом...», «Вася-Василек», «Самовары-самопалы» и др.
В 1970 году она исполнила ораторию Родиона Щедрина «Ленин в сердце народном». Написанная к 100-летию вождя мирового пролетариата, оратория просто не могла не быть отмечена партией и правительством. Ее автор и исполнительница удостоились Ленинской премии.
Из домашних страстей основным увлечением Зыкиной была, как ни странно, рыбалка. А вот личная жизнь не складывалась. Второй муж был журналистом и частенько сидел без зарплаты. Людмила для поддержания его духа иногда прибегала к хитрости: отправляла мужу деньги переводом, будто это был гонорар за публикацию. Их брак продлился несколько лет, после чего они разошлись.
На 1973 год приходится пик популярности Людмилы Зыкиной. Ее удостоили звания народной артистки СССР, по всей огромной стране в ее исполнении звучали песни «Течет Волга», «Оренбургский платок», «Я люблю тебя, Россия»...
В те годы ходили слухи о романе Людмилы Зыкиной и председателя Совета министров СССР Алексея Косыгина. После гастролей в Чехословакии ее просили «передать привет Алексею Николаевичу». Певица удивилась: «С удовольствием передам,— сказала она,— если только увижу его».— «А вы разве не его жена?» — «Нет,— ответила певица,— у него дочь моего возраста». В 1973 году Зыкина гастролировала в Англии. За несколько недель она дала 15 концертов! Один из журналистов по этому поводу заметил: «С такой нагрузкой может справиться только человек, имеющий отличное здоровье, не так ли?» Зыкина бодро ответила: «На здоровье не жалуюсь. Истинно русские люди редко бывают хилыми».
24 октября 1974 года скончалась министр культуры СССР Екатерина Фурцева. Согласно официальной версии, причиной смерти была острая сердечная недостаточность. Ходили слухи, что она покончила с собой, приняв цианистый калий. Эта версия имела под собой основание, поскольку в 1973 году ее не избрали депутатом Верховного Совета и едва не исключили из партии... Причиной послужила дача, которую Фурцева строила для своей дочери: министр культуры будто бы закупала строительные материалы по бросовым ценам и брала паркет из Большого театра. От прямой партийной расправы Фурцеву спасло только то, что она сдала дачу государству. Однако нервы, видимо, не выдержали.
Об умершей Зыкина отзывалась исключительно хорошо: «Я спела у гроба Екатерины Алексеевны песню-плач «Ох, не по реченьке лебедушка все плывет...». Потом вместе с несколькими такими же близкими Екатерине Алексеевне людьми мы пошли ко мне домой и устроили там поминки, вспоминали и плакали: она ведь была нам близким и очень дорогим человеком...»
В 1977 году Зыкина стала работать художественным руководителем и солисткой Государственного народного ансамбля «Россия». В это же время она очередной раз вышла замуж — за баяниста Виктора Гридина, который был на 14 лет моложе жены.
Во второй половине 80-х годов Зыкина продолжала гастролировать по СССР и за рубежом, посещала США, Кипр. В 1987 году была удостоена звания Героя Социалистического Труда.
В начале перестройки Зыкина увлеклась идеей открыть Академию культуры и стала ее президентом. В 1991 году в интервью газете «Совершенно секретно» Зыкина утверждала: «Я жила и продолжаю жить с именем Ленина. Ленин — мой жизненный эталон. А что там делают другие люди, меня абсолютно не волнует..